Гибкость в этом вопросе может принести значительно больший социальный и экономический эффект, нежели запреты, строгости и ужесточения. Здесь весьма красноречив опыт России, где, как недавно сообщила Всемирная организация здравоохранения, общее употребление алкоголя на душу населения снизилось на 43% за 13 лет. При этом употребление алкоголя, который не проходил госконтроль, упало на 48%, а легального — на 40%. Столь сенсационное снижение показателей связывают с эффективной реализацией в стране комплекса мер по контролю за рынком алкоголя. И еще один симптоматичный факт: в стране, где веками превалировали крепкие спиртные напитки, место лидера заняло пиво. Активная (не путать исключительно с запретами) госполитика России в этом вопросе изменила цифровые показатели и, опять-таки, за века сложившуюся практику и традиции пития. Причем, если подумать, – всего за 13 лет!
Сегодня и в Казахстане назрела необходимость корректировки государственной политики в области регулирования рынка алкогольной продукции. К этой теме обращаются СМИ. Но – что конструктивно – в недрах отрасли уже сформирован пакет предложений, который профессионалы готовы передать на рассмотрение законодателям и всем причастным к теме госструктурам.
Документ подготовлен Ассоциацией QazSpirits и носит условное название «Инициативы комплексной реформы системы регулирования алкогольной отрасли и план мероприятий». Он содержит три блока реформы: системы налогообложения; системы розничной торговли; системы администрирования. Документ заслуживает общественного обсуждения, поскольку ныне действующая госполитика не привела к ожидаемым результатам.
Обсудим эту тему и основные предложения документа с Исполнительным директором Ассоциации QazSpirits Дмитрием ЖУКОВЫМ (в Ассоциацию входят 11 спиртовых и ликеро-водочных заводов и 2 табачные компании).
– Дмитрий, у нас сегодня об алкоголе принято говорить либо плохо, либо никак. Получается, алкоголь есть, а слова в общественном дискурсе – нет. Но каким бы ни был алкоголь харамом, он есть, и около 80% взрослых казахстанцев его употребляют. Так в чем просчеты политики госрегулирования рынка алкоголя?
– Проблема в том, что нынешняя государственная политика – лоскутное одеяло, перешитое в тришкин кафтан. Она – результат разнообразных решений разных ведомств, решающих свои задачи, нередко взаимоисключающие: бизнес, налоговики, социальные службы – у каждой свои цели. То есть, нет цельности, не системности, нет скоординированной работы.
Как итог такого подхода: к настоящему времени одностороннее открытие казахстанского рынка в рамках ЕАЭС, наряду с повышением цен на официальную продукцию, привело к тому, что импорт стал легко конкурировать с местной продукцией и вытеснять ее быстрыми темпами. Рост водочного импорта в 2018 по сравнению с 2017г. составил 66%! При этом оживился и рынок серый.
Перед лицом этих вызовов алкогольная отрасль Казахстана консолидировалась, но ей не с кем вести постоянный диалог в правительстве. Несмотря на масштаб и потенциальные риски потребления, не существует отдельного специализированного органа в каком-либо из министерств, чтобы решать системные вопросы отрасли.
В первую очередь, поэтому нет ни цельного понимания рынка алкоголя, ни специализированной политики, ни осознания безусловной необходимости для создания специализированного регулятора. Но без этого мы будем долго ждать построения системы институтов и глубокого понимания задачи на всех уровнях общества. Такого, как мы видим в странах, которые уже прошли этот путь. Недаром, одной из основных рекомендаций ВОЗ по снижению вредного потребления алкоголя является создание централизованного специального органа по алкогольной политике.
В Финляндии, Голландии и США именно общественные и государственно-общественные организации играют важнейшую роль в регуляторном процессе. Так, Голландский институт алкогольной политики – общественная организация, при этом он участвует в формировании госполитики наряду с рядом госорганов, исходя из сложившегося баланса интересов, с учетом динамики потребления, экономики и общественных ожиданий.
В России существует «Росалкогольрегулирование» – госорган с очень широкими полномочиями по лицензированию и определению госполитики. В США работают Национальная конференция государственных администраторов алкоголя и Национальная ассоциация контроля за алкогольными напитками, отдельные как от фискального органа (Бюро по налогам и торговле алкоголем и табаком), так и от правоохранительного (Бюро по контролю за алкоголем, табаком и огнестрельным оружием).
У нас уже нет времени на создание сложной экосистемы общественного и государственного взаимодействия. Поэтому мы выступаем за создание централизованного, государственного органа, который будет создавать эту политику и формировать общественный дискурс на тему алкоголя. По предварительным подсчетам расходы на содержание такого органа будут составлять всего 0,1% от общей стоимости налоговых сборов.
– По каким принципиальным вопросам могут или должны договориться государство, общество и производители алкоголя: ограничения, цены, акцизы?
– Здесь не может быть упрощения и сведения решения проблемы только к запретам, установке предельной цены или повышению акциза. Вопрос не в том, высок или низок акциз, а в том, насколько политика налогообложения соответствует экономике и ожиданиям населения.
Большая часть проблем с налогообложением алкоголя в том, что с растущим имущественным расслоением общества невозможно придумать единый справедливый налог. Для кого-то 1000 тенге – непозволительная трата, а для кого-то и 20 000 тенге за бутылку – не проблема. В итоге, «средний размер» идеально подходит только для узкой группы потребителей, но загоняет одних в серый и черный рынок, а других фактически субсидирует.
На наш взгляд, простое и справедливое решение выработано гонконгским руководством 11 лет назад, и мы предлагаем перенять его: это адвалорный налог (платежи на основе фиксированной процентной ставки от стоимости товара) на любой алкоголь, выше определенной крепости.
Результаты мониторинга рынка Гонконга довольно поразительны. После введения этой меры стратификация рынка сохранилась фактически полностью: те, кто потреблял дорогой алкоголь, не перешли на дешевый (смещение вниз составило порядка 7%), зато возродилось местное производство традиционных водок и ликеров, а контрафакт и подделки в нижнем сегменте – наиболее опасном, фактически, исчезли, потеряв смысл.
Разумеется, это смелый шаг, идущий вразрез со сложившейся во многих странах десятилетиями и даже столетиями акцизной практикой. Но для серьезных задач порой нужны смелые решения.
Кроме того, такая политика – не ответ на все вопросы. Но на многие ключевые.
– Можно уверено говорить о том, что сегодня в стране активизировался рынок суррогатов: контрафакт, ПЭТ-разлив, аптечные спирты. По утрам в любом дворе можно найти следы пиршеств: дешевые пэт-упаковки, аптечные флаконы… Есть ли контроль за этим безобразием?
– Это так: доля «черного» алкоголя – суррогаты, «аптечные» напитки и прочее – растет постольку, поскольку нет доступной легальной альтернативы. Но если резко ужесточить регулирование легального производства, криминальное производство займет место заводской продукции.
И к этому все идет: так, в Казахстане с 2013 года акцизный налог на водку – основной потребляемый крепкий алкоголь – вырос на 400%. Если в 2013 году он составлял 200 тенге на литр водки, то в 2019 уже 1020 тенге. Если минимальная розничная цена в 2013 году составляла 320 тенге за 0,5л водки, то сейчас – 962 тенге за такую же бутылку. Зарплаты же за этот период в среднем выросли только на 33%. По данным МНЭ РК, 50% трудящихся страны зарабатывают менее 117,5 тыс. тенге, а большая их часть получает около 88,5 тыс. тенге. Эти цифры не учитывают большой сегмент самозанятых, где доходы еще ниже.
Статистики по алкогольным отравлениям у нас нет, равно как и по продажам «аптечной» алкопродукции. Поэтому для нас показательны исторические ошибки и ошибки других стран. Наш опыт горбачевской реформы создал могущественные криминальные группы, которые «выстрелили» в 1990-е. США до сих пор не могут полностью совладать с взращенными Сухим Законом мафиозными группировками.
Euromonitor International оценил нелегальный рынок алкоголя Мексики в 2017г. в 36% от всего потребления. Наряду с развитой сетью организованной и местной преступности, высокие акцизы стимулируют нелегальную торговлю, проникающую даже в крупные сети международных отелей. Мексиканское правительство обсуждает возможные варианты решения проблемы.
Очень показателен недавний пример Кении. Согласно информации Международного агентства по борьбе с незаконным оборотом товаров, правительство страны пыталось снизить потребление алкоголя и последовательно повышало акцизный налог на спиртные изделия. Это привело к массовому самогоноварению. К 2003 г. 56% алкоголя в стране было нелегальным, и эта пропорция продолжала расти. Ситуация настолько вышла из-под контроля, что даже снижение налогов не помогло бы. В итоге в 2013 г. правительство было вынуждено договориться с международным алкогольным концерном о выпуске дешевого продукта, конкурирующего с нелегальной продукцией, и обеспечить ему возврат 100% от всех акцизов, полученных последним при реализации. Целью было прекратить отравления и заглушить рост оргпреступности. При дальнейшей попытке снизить возврат акциза до 50%, продажи «социального» алкоголя упали на 86%. Кенийскому правительству пришлось вернуться к возврату 90% акцизов на «социальный» алкоголь международному концерну. В сухом остатке – потерянные акцизы и разрушенная собственная алкогольная отрасль. Несмотря на принятые меры и некоторую стабилизацию, кенийский нелегальный сектор алкоголя сейчас оценивается в 30% рынка.
– В чем суть ваших предложений?
– Мы предлагаем в системе налогообложения предусмотреть ввести полностью адвалорное налогообложение крепких алкогольных напитков, или комбинирование относительно невысокого акциза и дополнительного адвалорного налога «на роскошь», начинающегося от какой-то планки (например, от 650 тенге за 0.5 л).
В системе розничной торговли мы предлагаем перейти к системе спецмагазинов, торгующих только крепким алкоголем (как правило, выше 15% содержания спирта), что позволит значительно снизить злоупотребление алкоголем. По нашим расчетам, всего в Казахстане потребуется не более 4 000 спецмагазинов алкоголя – т.е., почти в 10 раз меньше, чем оперирует сегодня.
В системе администрирования отрасли необходимо создать отдельный госорган, отвечающий за регулирование. Сегодня ближе всех к регулированию отрасли находится Управление администрирования акцизов Департамента контроля Комитета госдоходов Министерства финансов. Однако в его центральном аппарате работают лишь около 15 человек, попутно отслеживающих нефтепродукты, табак и импортные автомобили. Очевидно, что задачи долгосрочного регулирования со стороны государства этот фискальный орган решать не может и не должен.
– Пакет предложений также содержит парадоксальную идею о том, что производители алкогольной продукции могут поспособствовать решению… социальных программ. В том числе, улучшению «здоровья нации» через идею «социальной ренты». В чем суть?
– Взрослым людям предложенные реформы дадут уверенность, что а) покупаемый ими в магазине алкоголь – качественный и б) с него выплачены государству все налоги, включая дополнительный (по сравнению с другими товарами) налог на алкоголь. Взрослый человек получит понимание, что алкоголь находится под контролем государства, и политика направлена как на обеспечение справедливого ценообразования, так и снижения вреда.
Для детей и подростков уменьшится возможности приобрести алкоголь и не возникнет привычки к лицезрению крепких напитков в одном ряду с товарами повседневного спроса. В идеале это должно помочь им в осознанности выбора: говорят, среда и наши привычки формируют нас на 90%, а сила воли – лишь на оставшиеся 10%.
Общество, нация должны получить снижение потребления алкоголя на крайней части спектра (чрезмерное потребление) и в целом. Получится хороший задел для маргинализации пьянства и для изменения привычек в долгосрочном плане. Экономические рычаги сместят потребление на слабоалкогольные напитки и вино, что также будет и шансом, и вызовом для общества и бизнеса. Последнему нужно будет попытаться «оседлать» эту новую волну отечественным предложением.
Государство фактически одним махом справится с нарастающей угрозой мощной криминальной опухоли и значительно увеличит поступления от продажи алкоголя на фоне скачка потребления вниз. Получит значительное оздоровление отрасли и шанс на ее долгосрочное развитие.
– Вас слышат?
– Думаю, понимание на среднем и даже высшем уровне наличествует. В частности, об этом свидетельствует то, что позиция Ассоциации, которая с мая 2019 г. через НПП выступает за отмену участия Казахстана в Соглашении о гармонизации акцизов на алкогольную продукцию ЕАЭС, но поддерживая движение в сторону создания единого рынка, воспринимается серьезно.
– Возможен ли хеппи-энд? Ведь человечество пить не бросит – это не прошло ни в одной стране мира…
– Во всех странах, где происходит устойчивое снижение употребления алкоголя на фоне отсутствия радикальных запретов, выявляется одна четкая тенденция: премиумизация и супер-премиумизация привычек. Что любопытно, этот долгосрочный тренд идет даже вразрез с кривой доходов и затрагивает почти все слои населения. Условно говоря, если раньше два студента брали ящик самого дешевого пива или бутылку дешевой водки и просыпались с головной болью, то теперь тратят те же деньги на две бутылки крафтового органического сидра с ягодами ачай или два гастро-коктейля, которые взорвут их личные инстаграммы. И в общем, каждый, кто пробовал то или другое, понимает, что это разумный выбор. Более того, самой быстрорастущей категорией барных напитков являются «безалкогольные» джины, настойки и т.п.! Содержание спирта в них не выше 1,5%.
Каким будет наш путь в итоге – сказать сложно. Но важно его начать.